Der Angriff

Легенда Черного озера

"Октопус" № 1 (07) 2000 г.

Михаил Авсиевич

Недалеко от Московской кольцевой автодороги расположен ничем не примечательный микрорайон Москвы - Косино. Тихие улочки, садочки, церквушка на берегу озера...

Основные достопримечательности Косино заключаются именно в озерах. Их три - Черное, Белое и Святое. Как утверждают местные краеведы и экологи, озера эти уникальны и обладают способностью самоочищения, вода в них имеет целебные свойства. Все три озера являются заказником и занесены в реестр ЮНЕСКО. Но не только этим знамениты озера. В одном из озер в начале столетия затонула часовня. Отсюда и название озера - Святое. В озере частенько находят интересные вещицы, которые хранятся в Люберецком краеведческом музее. А во время войны в Святое озеро упала фугаска. Но не только часовня исчезла в бездонных торфяных отложениях озер. В 1943 году в озере Черном утонул танк Т-34/76.

История затонувшего танка такова. Много лет назад, будучи студентом, я работал в Люберецком ОСВОДе. Поселок Косино входил в состав Люберецкого района, а Косинские озера являлись объектом деятельности нашей небольшой группы по ведению подводно-технических работ. Уже тогда до нас доходили слухи и о часовне, и о танке, который лежит на дне одного из озер. Но в каком озере и где точно, никто сказать не мог. Зимой 1986 г. мы предприняли попытку поиска затонувшей часовни, но безрезультатно. Да и что мы могли сделать, имея из оборудования старый компрессор и шесть легендарных аквалангов АВМ-1-М. Правда, были еще фонари и телефонная станция, но самодельные. Ни о каких мониторах и грунтососах и мечтать не приходилось. Разумеется, что с нашим хозяйством о подъеме танка со дна практически болота никто и не заикался.

Прошло несколько лет. В то время я сотрудничал с секцией подводного плавания ГПЗ-1. Тогда это был мощный клуб, второй после известного “Дельфина”, специализирующийся на подводно-поисковых работах. На их счету было немало поднятой техники. Как-то зашел разговор о Косинском танке в клубе ГПЗ, но опять же не было возможности точно определить местонахождение танка, да и оборудование было не лучше, чем в Люберецком ОСВОДе. Много воды утекло с той поры. С 1994 г. я работаю водолазным специалистом в фирме “Атолл” - специализированном водолазном предприятии, в ходе деятельности которого нам приходилось строить мосты, ремонтировать водозаборы и подводные трубопроводы, но вспоминать о легендах Косинского озера и в голову никому не приходило. Хотя озеро находится в двух шагах от нашей базы.

В начале февраля 1999 г. в нашу фирму обратилась поисковая группа “Экипаж” с просьбой оказать помощь в проведении водолазных работ при подъеме танка (предположительно Т-34) из Черного озера в Косино. Хотя то, что предмет, который удалось специальными приборами обнаружить на 6-ти метровой глубине под 4-х метровым слоем торфа, это действительно танк, поисковики утверждать не могли. Оказалось, что уже в течение года ребята из поисковой группы с помощью геофизиков из фирмы “АКА” проводили разведку на Черном озере и обнаружили большой кусок металла. Предмет, по данным приборов, находился на 6-ти метровой глубине, над ним всего 1,5 метра воды, а остальное - торф.

Руководитель “Экипажа” довольно смело предположил, что это именно тот ставший легендой танк - модификация Т-34/76. Подлинных машин этой модификации практически не осталось, и находка обещала быть уникальной. Хотя не исключалось, что предмет мог оказаться и вагонеткой, оставшейся в озере после торфоразработок. Целый день на озере пилили майну, с помощью щупов зондировали объект, покоящийся в недрах болота. Мы решили, что работы будут проводиться в любом случае, несмотря ни на что. На следующий день переговорили со своими водолазами. Все проголосовали “за”. И после недолгого совещания приступили к подготовке работ.

В течение двух недель готовили и комплектовали оборудование. Упаковали несколько комплектов современного, соответствующего всем международным стандартам, шлангового снаряжения, приготовили компрессоры, монитор, инструмент. Заранее предполагая, в каких условиях придется работать, прихватили проверенную старушку-“трехболтовку”. И, как потом выяснилось, не зря.

Кроме подготовки снаряжения пришлось пройти краткий курс по бронетанковой технике времен войны. Современные танки были нам знакомы, а вот с “тридцатьчетверками” еще не сталкивались. Надо сказать, что танк решили поднимать путем прямого вытаскивания, то есть тащить волоком прямо через грунт с помощью двух тягачей. В задачу водолазов входило размыть грунт до танка и завести трос. Чтобы знать, как стропить трос нам пришлось облазить макет танка Т-34/76, стоящий в музее на Поклонный горе. Наконец подготовка была закончена. 18 февраля наш “Атолл” выехал к Черному озеру.

Первый и последующие дни весь личный состав “Атолла” занимался подготовкой к спускам, протягивали линию электропередачи, устанавливали гидромонитор, компрессор, подготавливали майну. В общем, по всем правилам оборудовали водолазный пост. Во время подготовки майны на воде стали появляться масляные пятна, отчетливо ощущался запах солярки. Было принято решение, что начальный этап работы - разработку грунта - придется проводить в вентилируемом снаряжении. Сильный запах сероводорода указывал на то, что нужна хорошая герметичность скафандра.

Хотелось бы немного остановиться на специфике предстоящей работы. Водолазу предстояло работать в крайне невыгодных условиях. Чтобы добраться до танка ему предстояло преодолеть полтора метра воды, а затем 4,5 метра вязкой торфяной жижи. Стоять на таком грунте в тяжелом водолазном снаряжении невозможно - водолаз проваливается с головой, теряет возможность двигаться, работать с грунторазмывочным стволом и грунтососом. Поэтому мы решили использовать не стандартный водолазный трап, а соединили между собой три металлические пластины. Получившуюся конструкцию почти шестиметровой длины полностью вдавили в грунт. Как потом выяснилось, нам крупно повезло, трап ушел на всю длину и не зацепился за посторонний трос, который петлями был накручен в грунте. Верхний край этого импровизированного трапа зацепили за площадку. Нижний край, по нашим расчетам, должен был находиться где-то рядом с танком. В дальнейшем это вроде бы нехитрое приспособление во многом облегчило работу водолазам.

20.02.99 г. Первый день погружений. Первым под воду ушел я. Надо оценить обстановку и проверить работу всех агрегатов. Облачаюсь, не спеша, во все водолазные доспехи, ступаю на трап. Опустившись в воду по пояс, даю команду “воздух”. Проверка связи. Вроде, все нормально. Получаю легкий шлепок по шлему от обеспечивающего, означающий, что все в порядке. Неторопливо начинаю опускаться на грунт, но не тут- то было. Иллюминатор еще не скрылся под водой, а ноги уже погрузились в торфяную жижу. Что делать? Вокруг куча репортеров, а моя голова торчит над водой. Конфуз! Пришлось присесть “кормой” прямо в грязь. Оценив ситуацию, поднимаюсь за грунторазмывочным стволом. Приняв ствол, сажусь на него верхом. К стволу привязана перекладина, играющая роль “беседки”. Ствол руками держать не надо, что очень удобно. По моей команде начинают увеличивать давление. Рукав ствола напрягается. Я чувствую, что из-под ног начинает уходить грунт. Опускаюсь на одну балясину, другую, третью... Понемногу двигаюсь вперед, точнее вниз. Продвинулся уже метра на полтора. “Осматриваюсь” с помощью рук. Справа и слева стена грунта, сзади - пустота. Потихоньку мне заводят грунтосос, чуть правее от меня. Периодически его приходится чистить, решетка забивается всяким хламом.

Еще на один метр опускаюсь вниз. Слева за трапом находится какой-то металлический предмет. Это кусок рельса, стоящий вертикально, и трап не дает этому предмету упасть. Справа от трапа нащупываю петлю троса. Еще одна петля торчит из грунта слева. Вот еще петля, еще... Да его тут целая бухта!

Грунт продолжает уходить из-под ног. Я медленно, но верно продолжаю спуск. Трап кончается. Отрываюсь от последней балясины, и ноги по колено вязнут в торфе. Где-то рядом должен быть искомый объект. Ноги, однако, становятся не на твердое основание, а упираются в новое сплетение троса. Соображаю, что ранее отмытая бухта у меня уже почти над головой слева. Если оползет грунт - не беда, можно отмыться. Но вылезти из кучи троса, хоть и гнилого, весьма проблематично. Трос и обнаруженные предметы нужно поднимать. Сообщаю наверх о подъеме и начинаю лезть вверх по трапу. Поддуваю воздух в рубаху и перебираю балясины. После полного мрака и бархатной черноты солнечный свет резко и даже больно бьет по глазам. Выхожу на лед, и меня тут же заваливают кучей вопросов.

После меня под воду пошел Гена, а я сижу на телефоне. Пока мы переодевались, промытый тоннель уже заилился. Водолаз потихоньку отмывает жижу. Вот добрался до троса, вот осматривается руками. Слышу перебои в подаче воздуха (под вечер ударил мороз и в шланге стали намерзать пробки). Надо поднимать Гену наверх. Первый день спусков завершен. На поверхность поднят кусок рельса. В голове мелькает мысль: “А вдруг там нет никакого танка?”

На следующий день после подготовки оборудования опять залезаю в скафандр. Надо закрепить вчерашний результат. Опускаюсь по трапу и чувствую, что размытый вчера тоннель затянуло грязью, по консистенции напоминавшую сметану. Рубаха наполняется воздухом как-то вся сразу, а не сверху вниз - среда очень плотная. Запросил больше воздуха и с помощью грунтососа продолжаю очищать нашу нору. Вскоре достигаю конца трапа и мою дальше вниз. Немного, еще немного. Танк где-то здесь. Вдруг нога упирается в твердое основание. Я на броне! Прошу, чтобы сверху подали щуп. С его помощью определяю положение предмета. Слева край, справа щуп упирается во что-то твердое. Правда, до конца определить положение предмета мешает трос. Понимаю, что необходимо переходить к работе по очистке объекта от этого хлама. Сверху передали сообщение о неполадках в электросети. Выхожу на поверхность, на всякий случай отсидев 10 минут на трехметровой отметке.

Весь остаток дня провозились с оборудованием. Спусков больше не было. На следующий день все утро пришлось посвятить технике. Мороз упорно мешал работать. Только к обеду оттаяли выбросной рукав грунтососа. После всех приготовлений к спуску стал готовиться наш самый молодой водолаз - Андрей Демченко. Работу начали с подъема на поверхность всякого мусора. Металлический предмет, находящийся за трапом, оказался блоком, с помощью которого танк пытались поднять. Вместе с блоком подняли кучу тросов. Торф оказался отличным консервантом, на блоке сохранилась даже краска. Позже подняли еще три блока. Уверенность в том, что мы достанем танк возрастала. После подъема всех предметов, мещающих работе, водолаз приступил к дальнейшей разработке грунта. Было необходимо обрушить края и увеличить размер ямы. Закончив эту работу и очистив котлован от грязи, после часовой работы из глубины пришло радостное сообщение: “Нашел гусеницу!” После обследования гусеницы стало ясно, что на дне действительно танк. Мы отмыли его нос, но лежал танк кверху брюхом, и чтобы добраться до крюков, нужно подбираться к ним снизу. Крюки у Т-34 находятся недалеко от люка механика-водителя.

23 февраля спусков не было. Ребята из МЧС ныряли к танку в автономке. Вылезли минут через пять. Легочники забились грязью, и маски стали напрямую травить воздух. Еще раз убедились в надежности нашей медноголовой старухи. Наступил последний день работы. Первым нырнул Демченко. Водолаз два часа отмывал нос и крюки на танке, за которые нужно было крепить трос.

Следующим под воду решил идти я. Когда я уже был одетым, снова приехали спасатели. И вот спуск. В скафандр подали воздух. Быстро опускаюсь по трапу и становлюсь на броню справа. Нащупываю нос танка и прыгаю в углубление. Нахожу и ощупываю крюки, настроение чуть ухудшается. Обрывок троса попал в “собачку”. Если она не откроется, придется повозиться. Однако, “собачка” легко поддается, и трос соскальзывает с крюка. Теперь самое сложное - надо накинуть два огона буксирного троса на крюки. Выхожу за первой петлей и снова опускаюсь с ней на грунт. Теперь, чтобы набросить петлю, надо согнуть трос и завести под нос танка. Легко сказать! Трос - сороковка - на суше-то не очень легко гнется, а тут в темноте, да еще под ногами вместо опоры жижа. Мало того, так еще проклятый огон встал вертикально. Даю команду, чтобы трос крутили по часовой стрелке. Представляю, как матерятся мужики наверху, однако огон повернулся. Двигаю его вперед-назад и одновременно командую “вира-майна”. И. О чудо, петля встала на место! Слышу, как щелкнула “собачка” троса на крюке. Потихоньку мне опускают второй конец с огоном. Крюк прямо передо мной, чуть ниже. Сильно изогнуть трос не получается, пытаюсь расширить петлю, чтобы насадить огон на крюк. После нескольких минут пыхтения это удается. Тяну трос на себя и слышу знакомый щелчок. “Собачка” захлопнулась - второй конец троса заведен. Еще раз осматриваю крюки и, вытащив ноги из грязи, выползаю из своей норы на брюхо танка. Встаю в полный рост, нахожу трап и соображаю, что для водолазов работа закончена. Мы свое дело сделали. Это маленькая, но победа. Начинаю подъем.

После завершения водолазных работ операция по извлечению танка из болота продолжалась еще около недели. В течение нескольких дней два танковых тягача (БРЭМА) метр за метром тащили боевую машину к берегу. Через три дня танк показался на поверхности, кверху гусеницами. Еще два дня ушло на то, чтобы его перевернуть. Танк оказался действительно тридцатьчетверкой. К тому же, редчайшей модификацией с огнеметом. Приступили к очистке танка от ила и извлечением боеприпасов. Для этого на помощь поисковикам прибыли минеры МЧС. Очистив танк от грязи и снарядов, выяснили, что в танке больше никого нет. Именно никого, потому что до самого последнего момента никто не был уверен, успел ли экипаж покинуть танк, когда тот провалился в ил.

Было много предположений на этот счет и очевидцев, но никто толком ничего сказать не мог. Ближе всего к истине оказалась история, которую поведала одна местная бабулька. Танковая колонна из трех машин двигалась через озеро, и под двумя провалился лед. Одну машину удалось вытащить сразу, другая же на долгие 56 лет осталась на дне озера. Во время преодоления подобных преград в танке должен находиться только механик-водитель. Люк его отделения при движении должен быть открыт. Видимо, механик-водитель успел покинуть машину. Говорили, что танкисты некоторое время пытались извлечь машину. Видимо от тех попыток и остались поднятые нами блоки с тросом. Назвала старушка и имена танкистов. На котелках, извлеченных из поднятого танка, были нацарапаны те же фамилии. Все члены экипажа погибли во время войны. До победы не дожил никто...