28 героев-панфиловцев

28 героев-панфиловцев

   Утром 16 ноября 1941 года немцы перешли в наступление в полосе 16-й армии, нанося главный удар силами двух танковых и двух пехотных дивизий по левому флангу армии Рокоссовского южнее Волоколамска. Удар пришелся встык между 316-й стрелковой дивизией генерала И.В. Панфилова, оборонявшей шоссе, и кавкорпусом генерала Л.М. Доватора. Начало немецкого наступления совпало с контрударом Рокоссовского во фланг и тыл немецкой 4-й танковой группы. Таким образом, войска 16-й армии на одном из своих флангов наступали, а на другом отражали удар танковой группировки противника, который как всегда был "внезапным и вероломным". 

   Чем окончился советский контрудар, мы уже знаем. Разбитые наголову 58-я танковая, 24-я и 17-я кавалерийские дивизии были отброшены в полосу 30-й армии, которой затем и были переподчинены, так как со своим штабом они уже не имели никакой связи. Еще через день боев в 58-й танковой дивизии насчитывалось 15 легких танков, 5 орудий и 350 человек личного состава. Иначе говоря, она сократилась до величины одного батальона.

   В такой обстановке произошел бой у разъезда Дубосеково, вошедший во все советские хрестоматии как "подвиг 28 гвардейцев-панфиловцев". Откроем писание от института марксизма-ленинизма:

   "Группа истребителей танков 2-го батальона 1075-го стрелкового полка в составе 28 человек занимала укрытую позицию у разъезда Дубосеково. Утром 16 ноября рота пехоты противника перешла в атаку. Подпустив вражеских автоматчиков на 150 метров, наши бойцы открыли внезапный массированный огонь из стрелкового оружия. Гитлеровцы, потеряв до 70 солдат и офицеров, отошли на исходный рубеж. Через некоторое время после сильного артиллерийского налета они повторили атаку, бросив впереди себя 20 танков. Напряжение усиливалось. Предстоял неравный бой. В этот момент на позицию пробрался политрук 4-й роты В.Г. Клочков. "Ну что, друзья! - воскликнул он, обращаясь к бойцам. - Двадцать танков. Меньше чем по одному на брата. Это не так уж и много!"

   Гранатами, бутылками с горючей смесью, огнем из противотанковых ружей отважные истребители подбили 14 танков. Вторая атака противника захлебнулась. Маленькая, но сильная духом группа советских воинов победила многократно превосходящего врага. Среди бойцов этой группы были русские, украинцы, белорусы, казахи; их воинское товарищество, скрепленное кровью, стало воплощением единства и нерушимой дружбы народов нашей страны, поднявшихся против иноземных захватчиков.

   Враг, не считаясь с потерями, вновь бросился в атаку. На этот раз на окопы героев двинулось 30 бронированных машин. Советские воины в четырехчасовом бою понесли значительные потери, но никто из оставшихся не дрогнул. Политрук Клочков обратился к бойцам со словами "Велика Россия, а отступать некуда - позади Москва!" Отважные воины подпускали вражеские танки на близкое расстояние, расстреливали их из противотанковых ружей, поджигали бутылками с горючей жидкостью, подрывали противотанковыми гранатами и минами. В самые  критические моменты боя они со связками гранат бросались под танки. Бесстрашные герои дрались с беспредельной храбростью. Неравный поединок с врагом закончился их победой. Этот акт величайшего героизма и мужества был отмечен Родиной. Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР от 21 июля 1942 года 28 героев-панфиловцев были удостоены звания Героя Советского Союза".

   В действительности всю эту историю, а заодно лозунг политрука придумали корреспондент "Красной Звезды" Кривицкий и редактор газеты Ортенберг. Хотя бой у Дубосеково был, был и героизм, и бойцы на самом деле отражали танковые атаки немцев, имея только гранаты и бутылки с горючей смесью. Но было их у того разъезда не 28, а примерно 140 человек, почти все они там и остались.

   Вообще 316-ю дивизию, сформированную в Казахстане в составе 1073-го, 1075-го и 1077-го стрелковых полков, нельзя было отнести к числу "благонадежных". Примерно на 50% она состояла из русских, многие из которых оказались в Средней Азии в качестве ссыльных и раскулаченных. Остальные были казахи, киргизы и небольшое количество узбеков. Красноармейцы казахской национальности хорошо помнили геноцид начала 30-х годов (ХХ-го века), когда при подавлении стихийного восстания и от вызванного коллективизацией голода погибли более полутора миллиона казахов, когда конники Буденного рубили шашками каждого со следами седла на заднице.

   По донесению члена Военного Совета 16-й армии А.А. Лобачева от 27 октября 1941 года, один из красноармейцев 1075-го полка говорил сослуживцам: "Нас хотят уморить голодом. С красноармейцами обращаются как с собаками. Нас прислали на убой". В соседних полках настроение не лучше: "Сейчас 50 процентов колхозников настроены против Советской власти. Наши генералы кричали, что будут бить врагов на чужой территории, а делается все наоборот. Русский народ продали генералы". Таких солдат, конечно, надо было смело бросать в бой и обязательно - "до последнего человека".

   16 ноября 1941 года 316-я стрелковая дивизия, так и не оборудовав толком свои позиции, готовилась в соответствии с жуковским приказом к наступлению, когда около 11 часов появились немецкие танки. Рубеж поселок Петелино-разъезд Дубосеково занимал 2-й батальон 1075-го полка, которым командовал полковник И.В. Карпов. Политруком 4-й роты этого батальона и был канонизированный В.Г. Клочков. На весь батальон имелось 4 противотанковых ружья. Первую атаку передового отряда немцев полк отбил, уничтожив 6 танков. К 16 часам, после ожесточенного 40-минутного боя, противник смял позиции 2-го батальона и вклинился в оборону 316-й дивизии. От 4-й роты в этот день 25 человек. Советские части  вынуждены были отойти на новый рубеж. За два дня боев 1075-й стрелковый полк потерял 400 человек убитыми, 100 человек ранеными и 600 пропавшими без вести. 

   Все обстоятельства подвига, разумеется, перевраны до неузнаваемости. Причем, вранье затронуло не только безобидные уровни, но и уровни, серьезно деструктурирующие сознание. Главное, были преступно затемнены величие и смысл событий 1941 года.

   Относительно безобидные уровни вранья отразились в спорах нынешних историков о числе героев: по одним данным, на стыке дивизии Панфилова и группы Доватора оборонялось больше сотни бойцов, а по другим - 29.

   Двадцать девятого старательно замалчивали: он при приближении немцев поднял руки и бросился сдаваться. Не добежал. Кто-то из наших не промахнулся.

   Фамилия этого 29-го неизвестна, так что почти наверняка, что она на памятнике в списке Героев - Золотыми Звездами были награждены 28 человек.

   Отчасти безобидно вранье и о поголовной гибели взвода (как же, в таком случае, до нас дошли легендарные слова политрука?). На самом деле, как минимум четверо ранеными или контужеными попали в плен, а один из этих четверых даже служил немцам помощником старосты в поселке Перекоп родной Харьковской области на Украине. Кстати, этот угодник не кто-нибудь, а командовавший героическим взводом сержант Добробабин.

   Еще как минимум двое попали в окружение. Кстати, первым из окружения вышел Даниил Алексеевич Кожубергенов, и произошло это лишь в мае 42-го. Хочется верить, что эти полгода на оккупированной территории он не сидел сложа руки. Естественно, под угрозой расстрела его заставили отказаться от своего участия в том бою, в котором "все герои, и все погибли, выполняя приказ командования". "Естественно" - потому как получалось, что Даниил сражался без участия "командования" не только в тылу у немцев, но и у разъезда Дубосеково.

   Остался ли еще кто кроме упомянутых двоих в тылу немцев воевать с захватчиками "без дураков", то есть партизанить, - официальные историки в доступной литературе не сообщают.

   Вообще всем уцелевшим Героям до самой их смерти органы затыкали рты, требуя, чтобы они отказались от воспоминаний об участии в этом бою. Иерархо-сталинцам нравилось, чтобы трупами оказались все, кто способен оборонять Родину. Кроме того, не вымарывать же предателей из списков Героев Советского Союза? Не разоблачать же во вранье политуправленцев? Не снижать же авторитет покойного генерала Панфилова, которому нравилось любоваться в зеркале своей физиономией с усиками "под Гитлера"? Не признавать же, что победа на самом деле принадлежит только части взвода - остальные лишь балласт?

Да, наиболее зловредна именно эта ложь - что столь результативно дрался якобы обыкновенный среднестатистический, случайно набранный взвод.

   Очевидность этой лжи бросается в глаза хотя бы потому, что у этого взвода не было даже номера. А его не было по той простой причине, что сколочен он был наспех из остатков нескольких даже не взводов, даже не рот и даже не батальонов, - а полков! Даже офицера не успели прислать, потому и командовал старший по званию - сержант. Но хотя эти 29 - и "сборная солянка", однако среди них было резко повышено содержание тех немногих, которые остались в строю после боев на сталинско-гитлеровский манер. С одной стороны, во взводе собрались вместе те, кто в бою не сдавался, но с другой - те, кто не остался партизанить. Иными словами - преимущественно не яркие. Ни в каком смысле. Но и не средний уровень.

   "28 панфиловцев" даже не были панфиловцами - дивизия Панфилова в боях до сих пор не участвовала, задача перед ней была поставлена атаковать во фланг наступающих немцев; другое дело, что немцы упредили и начали наступление первыми. Взвод из чужаков был придан сформированной в Казахстане* 316-й дивизии всего лишь накануне боя - отсюда и сержант-предатель из Харьковской области, и отсутствие у взвода номера. Поскольку взвод был "чужой", то естественно и расположение его на самом опасном месте - на стыке крупных частей, вне дивизии Панфилова. "Панфиловцы" не были панфиловцами. Зато нас полстолетия с многомиллионными затратами на идеологов учили, что вот, сформированная в Казахстане (Киргизии) дивизия Панфилова сплошь состоит из героев. Какой героический народ в составе семьи советских народов!

   Сколько среди 29 было "комсомольцев"-"внешников", "внутренников" и неугодников?

Достаточно ярких "внешников" было как минимум двое - тот, который бросился сдаваться, и сержант, командир взвода, будущий помощник старосты.

   А сколько было неугодников? Неизвестно. Но ясно одно: несмотря на то, что неугодники предпочитали побеждать в тылу у немцев, их концентрация среди 29 была резко повышена по сравнению со средней по Красной Армии - ведь в 41-м не драпали в тыл и не бежали сдаваться в плен прежде всего именно они. (И, с другой стороны, резкое отличие поведения "28 панфиловцев" лишний раз подтверждает, что выживали в боях люди именно нестадного поведения.)

   Возможно, неугодников во взводе было аж трое. Или даже четверо. Может, больше.

Что значит хотя бы один нестадный боец во взводе? Вспоминается эпизод, случившийся при обороне Одессы. Один то ли краснофлотец, то ли красноармеец по собственному почину с ручным пулеметом прополз по кукурузному полю в расположение румынской части. Дело даже не в том, что он из своего ручного пулемета положил много оккупантов, а в том, что среди румын началась паника. Взвод смельчака успел на панику среагировать и окопы, освободившиеся от разбежавшихся румын, занял. В донесении же все это выглядело как удачная атака всего взвода, грамотно руководимого командиром и политруком. Командира и политрука - к наградам. Их начальство - тоже. Наградили ли защитника Родины?

Но сколько бы неугодников ни было среди 28 "панфиловцев", ясно одно, что победили они именно благодаря самим себе. А не благодаря, как внушалось десятилетиями, чуткому руководству героического Панфилова с усиками под фюрера.

   И не в командире-предателе с Украины. Судьба этого помощника старосты - с точки зрения теории стаи тоже строго закономерна. Он нравился всем "внешникам". Сначала предвоенному красноармейскому комсоставу - ими предатель был выделен, и ему было присвоено звание сержанта. Он понравился и гитлеровцам, которые не отправили его в подземные заводы, но назначили на хлебную должность помощника старосты. Когда на втором этапе войны в 44-м предатель вновь оказался в Красной Армии, то он, естественно, показался своим и новому начальству и был этим начальством за умение нравиться многократно награжден орденами и медалями.

   После войны, когда он начал требовать Звезду Героя за бой под Дубосеково, то уже через 4 дня был арестован. Выяснилось его прошлое, и он получил срок за пособничество врагу - 15 лет.

   До конца существования Советского Союза реабилитирован, несмотря на его требования, не был. В суверенной России - тоже. Зато в самостийной Украине признан хорошим человеком, своим - официально. Тем самым русофобское украинское чиновничество себя разоблачило: что они такие же, как и Добробабин, - предатели.